Частное собрание, Москва
Открытием выставки «Бубновой валет» в 1910 году знаменуется поворот авангардистов к народному примитиву. Художники стремились возродить первичное восприятие – писать так, словно они никогда не учились в Академии. Отныне они обращают свое внимание на крестьянские иконы, магазинные вывески, лубочные картинки и расписные подносы. Опираясь на местных примитивов, русские художники обрели почву под ногами и не чувствовали себя эпигонами новой французской живописи. При этом они хотели разрушить дистанцию между профессиональным и самодеятельным искусством. Так, Давид Бурлюк берется за интерпретацию популярных в Малороссии народных картинок с изображением «казака Мамая». Для европейских мастеров экзотические сюжеты и колониальное искусство были важным ресурсом для выработки нового художественного языка. Например, Матисс вдохновлялся декоративной эстетикой марокканских ковров, а Пикассо эксплуатировал африканскую пластику. У Бурлюка играющий на бандуре казак — колоритный народный персонаж, но не заимствованный и диковинный, а родной. Для Бурлюка образ казака является олицетворением «творческой души народа». Поэтому изображенный казак и конь рядом с ним в пяти вариациях одновременно историчны и современны.